Писалось для Джо на фикатон.
Название пока рабочее, идей у меня нет.

«Однажды вечером...»

Поздним летним вечером, уже практически ночью, Кучики Рукия возвращалась домой с посиделок у Орихиме. В руках девушка несла небольшую коробочку, старательно упакованную, дабы содержимое не потеряло форму до вручения презента. Сам же презент – шоколадный торт в форме кролика Чаппи, украшенный свежей клубникой – являлся результатом труда самой Рукии. К счастью Куросаки (а подарок предназначался именно ему), Иноуэ участия в приготовлении не принимала. Тут спасибо надо сказать Тацки, которая усиленно отвлекала внимание рыжеволосой от кухни. Рукия не знала, какими правдами и неправдами боксерша удерживала Орихиме (судя по тому, что голосов, доносившихся из гостиной, было все-таки два, обошлось без нокаута), но сделала себе заметку на будущее сделать Тацки при случае что-нибудь хорошее.
Улицы были безлюдны, в редких окнах ее горел свет – в этом тихом районе редко можно было встретить припозднившегося прохожего, да и спать жители ложились достаточно рано. Приметным маяком в конце улицы всегда служил дом Куросаки, где частенько засиживались допоздна.
Рукия не смогла сдержать улыбку. Семья Ичиго, несмотря на все свои заморочки и выяснения отношений, была на удивление дружной. Сама Кучики-младшая общалась с родственниками и.о. шинигами всего несколько раз, но и тогда она чувствовала необычайное тепло и радость в душе. Эти люди были милыми, добрыми и такими…Домашними?
В мире шинигами отношения были совсем другие. Переходя грань между жизнью и смертью, люди сильно меняются.
Вряд ли она когда-нибудь смогла хотя бы представить Кучики-старшего, который вел бы себя как, например, Куросаки Ишшин. Да и представлять, честно говоря, такие ужасы совсем не хотелось.
Свет на втором этаже не горел – все-таки времени было уже почти полночь – Куросаки наверняка уже спал.
Легко вскочив на подоконник открытого окна, девушка бережно поставила коробку с тортом на стол. Куросаки мирно лежал на кровати, заложив руки за голову, и, кажется, спал. Бесшумно спрыгнув на пол, Рукия на цыпочках направилась к шкафу.
- Ты поздно.
Голос был чуть с хрипотцой, но нисколько не заспанный.
- Все в порядке. Спи.
Девушка залезла в шкаф и задвинула дверцу. Еще пару минут был слышен шорох ткани, но потом девушка закончила все приготовления ко сну и звук прекратился.

Куросаки, размышляя в ночные отлучки Рукии, не раз приходил к мысли, что совсем даже за нее не волнуется. Все-таки она – опытный шинигами и уже давно восстановилась после пребывания в высасывающем силу гигае Урахары. Да и новых врагов в последнее время не объявлялось…
Просто засыпать без привычного дыхания в шкафу уже почему-то не получалось…

Часы щелкнули, соединяя стрелки на цифре «12».
- С Днем Рождения, Ичиго, - еле слышно шепнула девушка.
Куросаки, улыбаясь, перевернулся на бок и закрыл глаза. Через минуту он уже негромко сопел, провалившись в сон.

В комнате пахло шоколадом и клубникой. Наступило 7 июля.

@настроение: Собираю моск в кучку

@темы: Мое творчество

---

Я человек мирный и достаточно неконфликтный. У меня даже нет ни одного примера, чтобы я кого-то ненавидела. Но очень меня расстраивает тот факт, что людей, с которыми мне некомфортно находится в одном помещении, становится все больше в арифметической прогрессии. Зато позитивных и приятных людей все равно больше - это не может не радовать.

Только вот непонятно мне почему-то, с какой-такой радости я заслужила подобное отношение? Я сказала правду, все остальные - спустили на тормозах. Всех ты в итоге любишь, а я - пидорасина пидорасиной. Нечесно это.

@темы: Мысли вслух

---

Инициативабля наказуема.
Всегда, ВСЕГДА наказуема!
Пора бы уже запомнить и перестать удивляться.
Нет, я не жалею.
Просто чуточку обидно.
Все в белом, одна я - дура.
И тот факт, что "зато совесть чистая" ни чуточки не греет.
Не греетбля и все тут!

@темы: Жизненное, Люди, Я

---

Изредка меня так и тянет сказать кому-нибудь «Ты – дурак и ничегошеньки не понимаешь в колбасных обрезках». Очень-очень тянет. И щеки обязательно авторитетно надуть. И, гордо вздернув подбородок, удалиться, цокая каблуками. Нет-нет, да и нахлынет такое желание, заманчивое с одной стороны и с неким плесневелым душком – с другой. Хорошо, что я всегда держу это желание при себе. Даже если очень хочется и прямо-таки распирает изнутри. Вместо этого я улыбаюсь, загадочно так и ресницами – хлоп-хлоп. Каждый решает для себя сам.

---

...Просто попытаться собрать мозги в кучку – уже практически непосильная задача.
Кто я? Где я?
Кому это нужно?..

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

ВАААА!!! Они жрут мой моСк с двух сторон и ниипет. Какие же там мальчики...

@темы: Пуськи и Йа

---

Дайте мне напиться и сдохнуть...

---

Любовь - это...

Любовь – это холодный дом накануне весны. Дом, где слишком много дверей, чтобы уйти. И слишком мало окон, чтобы ждать у них возвращения. Слишком много гулких коридоров с прицельным взглядом в затылок, и длинных фрейдовских лестниц, привидевшихся во сне. Кривые зеркала, откуда всегда смотрит твое лицо – кривясь и передразнивая, плача, и улыбаясь. Не мне. Но я вечный зритель, привязанный к креслу путами воспоминаний – как тощая дворняга у дверей крематория, в преданном ожидании хозяина.

Это уставший взгляд вслед, когда ты уходишь, вскинувшись, по грязным лужам – вся такая в белом весеннем пальто: «как же я устал от твоих выходок, истеричная дура…» Это чужой запах на руках. Запах интимный, очень чужой. Любовь – это такое чувство, которое обостряет все чувства. Тавтология. Логика из тафты-фаты. Это презрительный взгляд твоей главной-женщины на меня, женщину-факультативную, и необязательную, как уроки французского: «я пережила не один десяток таких как ты…» И, знаешь, это правда.

Потому что главные-женщины живучи как плесень под обоями. Они приходят на чуть-чуть, на минутку и за солью с чемоданом, и остаются навсегда. Их не вытравишь ничем, да и не надо: от плесени иногда заводится пенициллин, и это нужный и полезный процесс. Все правильно. А от звезд одно бестолковое томление душной майской ночью: «с неба звездочка упала, прямо милому в штаны…» А августе они полетят вверх тормашками – вдаль за радугу, или в дальний край Урюпинского болота – кому какая судьба, а для дома и семьи все равно никакой пользы.

Да, я знаю – это очень жестоко, и неправда. Я просто злюсь, и в общем-то, так не думаю. Я ценю верность и преданность, способные пережить все. Это гениальные женские добродетели. Как мужская доблесть и чувство локтя. Особенно – если локоть не «в правом подреберье». Наверное, я не очень добрая. И слишком деятельная при этом: «Я не умел любить, я просто хотел быть любимым». А ты опять говоришь: «А ты не торгуйся. А ты просто люби». А я не могу. А теперь – дискотека. Это просто соринка попала в висок, и навылет. Быдымс!

Когда мне говорят, жалея, - зачем? – мне нечего отвечать. Мне не жалко и не стыдно. Если шагаешь – в любовь, в дерьмо, в окно, в огонь – как в воду не зная броду, значит, нечего стыдиться. Даже, если ты перепутал любовь с дерьмом, и теперь брезгливо отираешь ботинки ковриком у чужих дверей. Ты перепутал, оттого что не видел раньше дерьма: чего взять с глуповатого оранжерейного растения? Ты облажался и растянулся, ты был смешон, как клоун, как неудачливый темный маг, вызвавший вместо Люцифера белого кролика.

Виктор Ерофеев, любимый и гениально тонкий, писал как-то о том, что каждому влюбленному суждено узнать, что его любимая срет. Она будет держаться долго, но больше трех дней все равно не продержится. Я могу только добавить, что любимый/любимая – расставить окончания по вкусу - срет всегда на голову тебе, куда бы он ни метился. И точен, как снайпер. Как ты. Как я. Как все. Потому что ни к кому мы не бываем так к жестоки, как к тем, кого любим. И тем, кто любит нас. Отчего так? Не знаю. Наверное, оттого, что любовь – это желтое пушистое подбрюшье, подставленное чужой руке – для ласки, или для удара. Никто не знает. И это очень страшно. И очень сладко при этом. Нет?

Не плачь, подруга! Утри слезу, далекий почтовый друг! В конце концов, что ты теряешь? Поверх разбитого сердца тебе наклеят жестяной орден, как пелевинской крысе: «смелого шагателя в дерьмо» и «танцора на граблях». Извини, но места танцоров «на краю времени» и «на грани весны» уже заняты – как места в смеющемся партере, дышащем духами и шуршащем программками и фантиками сосательных конфет – скоро на взлет, мой самолет! Знаешь, есть такой смешной тест для девушек – на сосательную конфету? Я расскажу тебе потом. Тебе еще пригодится. Как флаг в руки. С ним легко шагать впереди колонны, вторящей тебе, как греческий хор – «держись, мужик!» (С) Не плачь, подруга!

Любовь – это хитрый невроз, который плохо лечится таблетками, и большая иллюзия. Мыльный пузырь размером с небоскреб. Все что ты любишь – это радужный мыльный обман. Иначе – чувство нежной дружбы и теплой признательности. И никакого тебе замирания сердца и кома в желудке. А может быть, это просто стенокардия, неврастения, гастрит и идиосинкразия на весну?

Любовь – это пустое хождение по грязным весенним улицам. Руки – в карманах, на ботинках – коричневая жижа. «Коричневая». Как корь, и как корица. Больно и сладко, щекочет ноздри – как любая весна. Никто не знает, почему ты щуришься – то ли весеннее солнце попало в глаз, то ли из него, как контактная линза, вывалилась любовь. И это очень страшное дело – все зеркала всех Снежных Королев просто курят по сравнению с этим весенним бедствием: они все-таки тают.

А что делать с любовью? Чем ее топить? И в чем? В дальнем омуте, где черти водятся? Или в «море водки»? В крепком чае на дружеских кухнях? Она живучая тварь, и всплывет – вцепится с новой силой, до синяков на шее под легкими шарфами рыжих студенток, бегущих в вечное кино. Ее, любовь, жадную стерву, возьмет только время. Оно всех нас возьмет. Пусть хотя бы сделает это нежно. Как ты. Меня. Себе.

Любовь – это «заниматься любовью». Или трахаться. И всякое такое. Как говорит одна моя гениальная московская подруга: «пися в писю рождает волшебство». Немыслимое дело. Я вам не скажу за всю Одессу и за весь мужской клан, но женщины привязываются к мужчинам, с которыми делили секс, как собаки. Говорят обычно: «привязчива, как кошка». Но где вы видели привязанную кошку? Разве что кошку, к хвосту которой привязана грохочущая консервная банка – вот она, верная аналогия с влюбленной женщиной. Наверное, какой-то ушлый американец уже догадался об этом до меня – иначе к чему бы им привязывать консервные банки к свадебным лимузинам?

Так почему привязываешься? Нет, дело не в условностях, не в продолжении рода и не в желании замуж-замуж, в карету мне карету и до городу Парижу. Дело в маленькой вредоносной метафизике – женщина, с которой ты занимался любовью, ВСЁ про тебя знает. Может быть, знает недолго – всего несколько секунд, пока ты лежишь головой на ее пузе, но знает.

Женщина может обмануть тебя, но тут ты не сможешь обмануть женщину. И то, что ты открылся так - подставился, делает тебя для нее уже не чужим – если вы одной крови, или навсегда посторонним – если такого «бинго!» не случилось. Даже если ты трахал ее целый час, и был хорош, как греческий бог. Впрочем, нет - тут я привираю: при таких обстоятельствах тебя все-таки могут оставить при постели. Женщины – довольно практичные существа.

Но это не меняет того маленького и злого факта, что есть руки, от одного только прикосновения которых к рукаву – даже не к коже! – по телу мурашки, в голове звон, пожар под юбкой, а в голосе – заикание. И даже если он при этом «дурак, женат, инженер, негр» - сдаваться. Или брать штурмом. Потому что за нас природа. И… ну да, может быть еще немножко любовь.

Я тут спорила недавно со взрослыми тетеньками. Они мне в один голос дружно кричали, что нет ничего интереснее, чем конфетно-букетная стадия: «пока не начался секс». Не знаю я, тетеньки. Ведь пока ты не будешь лежать рядом – обнимая, свившись в один клубок, целуя пульсирующую голубую жилку, гладя и царапая по спине лежащее на тебе мужское тело – ты же, в сущности, ничего не знаешь о нем? Даже если вы месяц ходите, держась за руки, и обсудили уже всего Канта с Гегелем в придачу? Да? Нет? Ответ неверен? Неверен? Ты мне верен? Проверен?

Но как роскошен кайф взаимного узнавания – правы, правы многомудрые тетеньки. Рука – перейти через канавку. Случайный жест, отведенный взгляд – «как редко встречаешь своих…» Ночные телефонные разговоры: «привет, ты не спишь? Мне захотелось услышать твой голос…» Лестница с котами и поцелуй у дверей. Все хорошо. Все правильно. Счастье для всех. И каждый уйдет обиженным.

Можно трахаться, как ненавидеть. Ненавидеть, как любить. Как ни странно, тут недалеко. Прямо за угол, и налево. «Налево – клёво. Как тебя зовут, мальчик? Лёва. Очень приятно. Клава. Наша Клава - шалава!». Или направо. «Ты же королева, ты имеешь право». Можно спать вместе, и не любить. Это очень просто. Очень страшно, когда нельзя сказать что любишь. Даже в самые сладкие минутки – просить, только просить, робко-робко: «пошепчи мне на ушко…» И - нет. Вот это-то и есть самая мрачная экзистенциальная жуть... Как в анекдоте. В сущности, все это один большой анекдот, в котором все – чукчи. Или грузины. Или просто универсальные одержимые идиоты без национальных и половых признаков. Идиоты. Ты, ты, ты.

Любовь – это дети. Маленькие дети в пушистых шапках, и большие дети в репперских джинсах. Общие дети, и только-мои-твои-дети. Очень серьезные дети, и совсем уже не детские дети, с которыми даже и не знаешь как себя вести. Э… деточка? А деточка выше тебя на полголовы и глазами смотрит. Сюси-пуси. А где-то в синей глубине джинсов живет и процветает воспетый все тем же греческим хором Эдипов комплекс.

Любовь – это торжествующее хождение в халате по территории отдельно взятой квартиры. Это тапочки под кроватью, и зубная щетка в стакане – белый флаг над сдавшейся крепостью. Носки по углам и глаженые рубашки в уголку шкафа, занятого чуждым прежде имуществом. Это утренний кофе, и презервативы – оптом. И это тоже любовь, потому что на это нужна смелость; а мужчина, с которым просыпаешься утром в разных постелях – недостоин романа. Трамвайный билет в поезде дальнего следования.

Любовь – это по-детски обиженные взрослые в разных комнатах. Это глухое молчание и громкий крик. Чемодан у дверей, «уходи, уходи, видеть тебя не могу, чудовище!», слезы и жалобы подругам. Разочарование – глухое и холодное, как цементная стена, за которой остался рай. Кажется, у Андерсена была сказка про рай, что проваливался все дальше и дальше. С каждым годом. С каждым днем.

Любовь – это длинные глупые письма и короткие смс-ки. Да, «смс-километры». Ни о чем. О том, что нужно чувствовать тебя хотя бы так – кончиками пальцев на кнопках. Засыпать, не выпуская из рук мобильника. Каждые пятнадцать минут нажимать на кнопку: «доставить почту». Ходить на кухню, стараясь не смотреть на телефон. Различать шум твоей машины и твои шаги по лестнице. Целоваться в лифте.

Любовь - врать, бесконечно врать и оправдываться. Я лгунья, просто маленькая лгунья. Какое противное словосочетание: как карлик со скрипящим голосом: а ну-ка пойди сюда, я накажу тебя. Гадость. Как будто не бывает больших лгуний. И лжецов. «Он твой мальчик; ты его девочка. Он обманщик, да и ты не припевочка…» Он твой. Компьютер услужливо предлагает: «твой навеки». Нет, мой искусственный интеллектуальный друг - прости, но я тебе не верю. Где ты научился так лгать? У людей, наверное.

Мне нечего сказать тебе о любви. Я просто морочу тебе голову, сплетая случайные факты, жесты и взгляды в витиеватые кружева текста. Я не скажу тебе правды, а ты мне не поверишь. Просто мне захотелось поговорить с тобой о любви. Чтобы ты смеялся и плакал. Не превращать же каждый раз тебя из-за этого в медведя. О любви все сказано. Это только тост-«алаверды» с бокалом в форме черепа, наполненным кровью. Моей кровью, твоей кровью. «Ибо что такое мир, когда не пир во имя любви?»


Оригинал www.livejournal.com/users/off_felia/154606.html

@темы: Для памяти

---

...Это - неправильно...

---

Раз за разом печатаю какую-то малоинформативную херню в окошке нового поста для дневника и раз за разом стираю это убожество. В голове каша, чувства какие-то сумбурные и прерывистые. И, самое главное, я не знаю, кто эта/этот скотин/а и почему она/он/оно творит в моей душе такой бардак.

@темы: Я

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Это все определенно полнолуние. Все злые, грустные, ссорятся - жуть. Ну и я, как всегда, впрочем, - первая среди какашек...

---

...Очень многих представителей "сильной" половины человечества я уже давно отнесла в категорию "Бабуины"...

@темы: Девичье, Я

---

Создала в аське списочек "упыри".
Определенно щасслива.

@настроение: Метель

---

...По утрам у меня почти всегда не самое радужное настроение. Поэтому по дороге в институт я слушаю Найтвиш или что-то подобное, где много БАМС, ХРЯСЬ и УУУУЫЫЫЫЫЫ на фоне...

@темы: Я

---

Какое, нахрен, 12 февраля?! Да за окном уже апрель!

---

Дома есть пельмени.
Как мало нужно человеку для счастья.

---

По понедельникам у меня будет три пары английского языка. Подряд. До шести вечера.

@темы: Это волшебное слово "ЖОПА"

---

"Я тебя слепила из того, что было..."(с)

Я пеку блины. Все помнят, что я худею? Именно таким способом, указанным в заголовке. Получается что-то, не побоюсь этого слова, хотя надо бы, страшное и невразумительное.
Я вот думаю, милосердно ли ЭТО отдавать птичкам?

апд: Кинула птичкам с балкона, летели красиво

@темы: Кулинарные подвиги